Фанфикс.ру rain_dog - Летучий корабль

- Миндаль, — говорю я. — И тогда тоже — миндаль и вишня.

- А ты весь пропах своим рестораном, — произносит он где-то совсем рядом. — Вот придешь в себя через пару дней — и мы тебя отмоем.

- А я тебя ждал, — признаюсь я, и у меня такое ощущение, что я сейчас расплачусь, да, такой вот позор в двадцать четыре года, — знаешь, сидел и курил около дома, а потом понял, что это невозможно. И поехал на те скалы… Но как ты будешь жить с магглом?

- Обыкновенно. Я же не спрашиваю, как ты будешь жить с магом.

Его голос, сейчас так близко… Я обхватываю его за шею, крепко-крепко, будто бы боюсь отпустить. Его руки под моими лопатками…

- Ты жив, Гарри, ты жив…, — шепчет он мне в самое ухо, словно сам не может в это поверить. — Гарри…

Мне тепло и щекотно от его дыхания.

И он тоже не отпускает меня. Почему-то я сейчас легко верю, что он — один из немногих людей на свете, кому совершенно плевать на то, что я потерял магию и готовлю себя к блистательной карьере банковского клерка. Счастье, такое невероятное, легкое, постепенно начинает заполнять меня. Будто меня окутывает облако, состоящее из белых кружащихся снежинок, лепестков, невесомых зонтиков облетевших одуванчиков… Они кружатся, кружатся… Спать…

- А у тебя вилла красивая? — все же спрашиваю я, уже еле ворочая языком.

- Очень. Потом посмотришь. Спи уже.

- Maritime… Звучит хорошо. Ma-ri-ti-me… Не уходи…

* * *

Мне кажется, я, конечно, могу и ошибаться, но ирландский доктор по имени Сэмюэль навещает меня на второй день, как раз вскоре после того, как Драган забрасывает мне мой ноутбук и жалкое подобие вещей из моей съемной квартиры. И передает пламенный привет и пожелания скорейшего выздоровления от моей квартирной хозяйки. Ну и от тетушки Доротеи, разумеется, и от Хелены с Матеей. Может быть, доктору понадобилось время, чтобы переварить то, что сказал ему Северус… В общем, он все же собрался с силами и выбрался проведать пациента. Он суетлив, как-то преувеличенно приветлив, и, произнеся пару общих фраз, почему-то просит хозяина оставить нас одних. Тот только хмыкает в ответ, и я слышу его удаляющиеся шаги.

- Ну, молодой человек, — очень бодро говорит доктор, — как мы себя чувствуем?

Интересно, почему он не мог спросить это при Северусе? Думает, что я подвергаюсь здесь пыткам и издевательствам своего бывшего любовника?

- Честно говоря, не очень, доктор. Простите, я не знаю, как мне называть вас…

- Можете просто Сэмюэль, без формальностей, — говорит он, придвигая себе кресло поближе к моему изголовью. — А Вас, молодой человек, как зовут?

- Юэн, Юэн Эванс.

- А мне показалось, что Северус называл вас как-то иначе.

О, да это же местный Шерлок Холмс! Он сходит с ума от безделья в своей лазурной гавани и думает, что в моем случае ему есть, чем поживиться. Я его разочарую.

- У меня просто двойное имя. Гарри-Юэн Эванс. Северусу больше нравится Гарри. А так для всех я Юэн. Впрочем, Вы тоже можете звать меня Гарри.

Так, доктору будет жаль расстаться с мыслью о том, что я живу здесь под чужим именем. Но ему придется. У меня такие документы, что ему не подкопаться.

- Вы все еще считаете меня авантюристом?

- Упаси Боже, Гарри! Просто то, что он сказал вчера ночью… Вы меня простите, я буду с Вами откровенен. Я знаю Северуса года три, хотя до этого лета он и бывал здесь нечасто. Вы не можете не согласиться, что он весьма своеобразный человек. Но я привык, он очень занимательный собеседник и вообще отличный сосед. Но когда он привозит ночью в свой дом парня, всего в крови, с разбитой головой, потом заявляет, что это его сбежавший любовник — что я должен думать? Я практически не мог спать две ночи… Вы уж меня извините, Гарри, я старый человек, но, может быть, Вам нужна помощь? Если это правда, и он, пользуясь Вашим плачевным положением, держит Вас здесь силой… Подумайте! Ведь можно же обратиться в полицию! Нет, Вы сами не сможете, но я мог бы…

Кажется, я сейчас скончаюсь от смеха, который я пытаюсь сдержать, а он резонирует в моей больной голове, буквально разрывая ее на части. Наконец, я набираю побольше воздуха и очень серьезно говорю ему:

- Сэмюэль, я очень ценю Вашу заботу, правда. Но Вы совершенно зря беспокоитесь. Меня никто здесь не держит силой. Что до сбежавшего любовника… Я, действительно, уехал из Англии во многом из-за него, но меня никто не преследовал. Мы просто поссорились.

Доктор вздыхает с явным облегчением. Нет, все-таки не Шерлок Холмс… Не готов он был организовывать операцию по спасению жертвы сексуального маньяка… Да и с местной полицией связываться иностранцу совершенно неохота. Тем более, когда сам живешь в таком комфорте — старенький доктор с хорошим доходом, на пенсии, вилла на побережье…

- Ну, тогда простите меня, Гарри. Просто сколько я знаю Северуса… никогда бы не подумал, что он…

- Что он гей?

- Ну да. Поймите, здесь такое место. Столько симпатичных парней крутится вокруг. Нет, я-то сам не такой, я вдовец, у самого двое детей. Но около него — никогда, никого. Никаких мальчиков… А ведь он богат, а богатство, сами понимаете… Не хотел Вас обидеть…

- Да бросьте Вы, — говорю я. — Мне, конечно, до Северуса далеко, но я тоже не совсем голодранец. Если Вы хотите, я Вам как-нибудь потом все объясню, а то сейчас очень голова болит.

- Ох, — доктор, наконец, вспоминает, зачем он пришел, — давайте-ка я посмотрю.

И он вглядывается в мои зрачки, удовлетворенно кивает, просит меня посмотреть на его палец, щупает мне затылок, слушает пульс, задает мне какие-то странные вопросы о том, как зовут королеву Британии (ответ дается мне с некоторым трудом). И менее дурацкие — тошнит ли меня, кружится ли голова, хорошо ли я переношу звуки («Нет!» — хочется заорать мне, но я сдерживаюсь), не мешает ли свет. Наконец, он зовет Северуса и выносит свой вердикт: я иду на поправку, но лежать мне еще и лежать. Минимум дней десять. И тут я вспоминаю о том, как вчера испугался, что могу ослепнуть. Как я мог забыть? Оттого, что у губ пирата был вкус миндаля?

- Доктор, а скажите, если у меня полтора года назад была операция по лазерной коррекции зрения, а сейчас я толком ничего не вижу, это же не значит…

- Будем надеяться, что все обойдется, — ласково говорит мне добрый доктор, не числя меня больше ни жертвой маньяка, ни охотником за чужим богатством. — Вы же сегодня видите уже лучше? Это говорит о том, что все должно постепенно восстановиться. Я зайду завтра, а Вы, Гарри, наблюдайте за тем, что и как Вы видите. В какое время суток изображение четче, когда нет. И не нервничайте, больше отдыхайте, здесь такая красота. Правда, Северус?

- Правда, — отвечает ему пиратский капитан лорд Довилль, — только он ведь всего этого не видит.

- Еще увидит. И уколы пока продолжайте. Я попробую договориться с клиникой, завтра хорошо бы отвезти Гарри на обследование.

Я издаю протестующее мычание.

— Не бойтесь, Гарри, ничего страшного. Это совсем недолго. Чтобы мы все были спокойны, что мозг не поврежден.

О, добрый человек, если бы ты знал! У меня, похоже, мозг поврежден с самого рождения, но вряд ли это выявит обследование в маггловской клинике. И он уходит, а когда пират возвращается в комнату, я все-таки не удерживаюсь и пересказываю ему наш разговор с доктором. А он вдруг говорит мне:

- Так, может быть, Гарри, ты поторопился? У тебя только что был последний шанс. Старый джентльмен помог бы тебе вырваться от меня — а так все, никто тебе больше не поможет!

И он смеется, долго-долго, чуть ли не до слез.

- Это я бы на твоем месте уносил ноги, Северус, — говорю я, когда он переводит дух. — Останешься с калекой на руках, у которого мало того, что магии нет, так еще и ослепнет! Что будешь делать?

- В море выброшу, — спокойно отвечает он мне. — Я же пиратский капитан. Мне это раз плюнуть. Понял, Поттер?

И теперь уже моя очередь смеяться.

На следующее утро они тащат меня в клинику на какое-то обследование. Я слышу их голоса, еще когда они только входят в дом, слов пока не разобрать, но мне кажется, что они о чем-то спорят.

- Нет, Северус, — тараторит доктор, видимо, продолжая мысль, которую начал развивать еще на улице, — мы поедем на моей машине. А Вы с Гарри сядете сзади. Я не самоубийца. Может быть, я и старый человек, но вот расставаться с жизнью, катаясь с ветерком, я пока не готов.

- Сэмюэль, но нам довольно далеко ехать до этой клиники. На моей машине мы доберемся минут за двадцать.

- Двадцать?! — бедный доктор, кажется, сейчас потеряет дар речи. — За двадцать? По этим дорогам? Я Вас умоляю. И потом, — о, наконец— то он придумал главный аргумент, — думаю, Гарри будет гораздо приятнее сидеть с Вами, Северус, чем с таким старым сычом, как я.

- Он сядет рядом со мной. Не спорьте, Сюмюэль. Вы будете катить нас на своей таратайке не меньше часа. Гарри попросту укачает.

А потом пауза, какая-то заминка, и вот уже доктор — ушам своим не верю — совершенно неожиданно произносит: